Через полгода Доминика перевели в Сухуми. Он был назначен командиром команды, которая патрулировала Кодорское ущелье. Ущелье это находится на границе Грузии и Абхазии. Нижнее Кодори принадлежит Абхазии, а Верхнее Кодори – Грузии. В Верхнем Кодори (Сванетии) живут сваны. Это – одна их грузинских народностей. Стоит сказать о том, что сваны – весьма своеобразный народ. Живут по своим законам, законы других не признают или пытаются не признавать. Я поняла одно: если сван признал тебя другом, ты остаешься его другом навсегда. Но, не дай Боже, если он увидел в тебе врага! Может пристрелить тут же, даже фамилии не спросив!
Году этак 98-м, меня перевели из Гали в Сухуми. Я сразу же попросилась в Кодорскую команду. До меня в Сванетию переводчиков-женщин не посылали. Это очень опасно, утверждали все. Можно, подумать, что для переводчиков-мужчин это было не опасно. Я убедила Доминика, что сваны не будут брать в заложники русского переводчика, тем более – женщину. Для них самих это будет головной болью. Конфликт с Россией им ни к чему… И надо же было такому случиться! В первый же день нас взяли в заложники! В том патруле с нами поехали дорожники из Сухуми. Они хотели составить смету на ремонт дороги от Сухуми до первого поста сванской милиции.
Пока инженеры осматривали дорогу и мост, ведущий к посту, все было спокойно. Но стоило только переехать этот мост, словно из-под земли появились сваны. Сухумские инженеры молниеносно развернули свою машину и помчались в обратную сторону. Нашу машину окружили. Начальник сванской милиции приказал нам выбираться из машины и проследовать на пост. Как позже выяснилось, ООНовских офицеров обвинили в том, что они, якобы, привезли абхазских шпионов. Несколько часов Доминику пришлось убеждать их, что абхазы приехали с целью благородной.
Мост и дорога нужны всем: и офицерам ООН, и русским миротворцам, и абхазским милиционерам, и сванским. Нелегко было их убедить. В конце концов, они поверили Доминику (ему трудно было не поверить). Да и начальник милиции оказался человеком адекватным. Звали его Нугзар. Нас продержали в заложниках всего несколько часов, а не суток, как это бывало с другими патрулями. При этом накормили, напоили, только спать не уложили. Вот тогда мы и подружились с Нугзаром.
Он сопровождал нас каждый раз, когда мы поднимались в Кодори. Проблем больше не было. Нет, они, конечно, были, но другого характера. Как-то раз мы забрались так высоко, что казалось, только на лошади можно проехать. Но за рулем был Доминик, поэтому мне не было страшно. Дорога (если это можно было назвать дорогой) была такой узкой, что проехать могла только одна машина. И если навстречу попалась другая машина (хотя какая там машина!), разъехаться было бы невозможно. С правой стороны – отвесные скалы, с левой – обрыв с бушующей внизу горной речкой. Вдруг водитель машины, которая ехала за нами, закричал по рации: «Pan! Pan!». Это было предупреждение о том, что произошло что-то неожиданное. Офицер сообщил, что дорогу им преградил человек. Он машет руками и кричит. Доминик ответил, что мы подъедем к ним задним ходом. Дело это было не легкое. На одном из поворотов машина съехала задним колесом в обрыв. К счастью, на склоне обрыва росли деревья. За них-то она и зацепилась.
Через полгода Доминика перевели в Сухуми. Он был назначен командиром команды, которая патрулировала Кодорское ущелье. Ущелье это находится на границе Грузии и Абхазии. Нижнее Кодори принадлежит Абхазии, а Верхнее Кодори – Грузии. В Верхнем Кодори (Сванетии) живут сваны. Это – одна их грузинских народностей. Стоит сказать о том, что сваны – весьма своеобразный народ. Живут по своим законам, законы других не признают или пытаются не признавать. Я поняла одно: если сван признал тебя другом, ты остаешься его другом навсегда. Но, не дай Боже, если он увидел в тебе врага! Может пристрелить тут же, даже фамилии не спросив!
Году этак 98-м, меня перевели из Гали в Сухуми. Я сразу же попросилась в Кодорскую команду. До меня в Сванетию переводчиков-женщин не посылали. Это очень опасно, утверждали все. Можно, подумать, что для переводчиков-мужчин это было не опасно. Я убедила Доминика, что сваны не будут брать в заложники русского переводчика, тем более – женщину. Для них самих это будет головной болью. Конфликт с Россией им ни к чему… И надо же было такому случиться! В первый же день нас взяли в заложники! В том патруле с нами поехали дорожники из Сухуми. Они хотели составить смету на ремонт дороги от Сухуми до первого поста сванской милиции.
Пока инженеры осматривали дорогу и мост, ведущий к посту, все было спокойно. Но стоило только переехать этот мост, словно из-под земли появились сваны. Сухумские инженеры молниеносно развернули свою машину и помчались в обратную сторону. Нашу машину окружили. Начальник сванской милиции приказал нам выбираться из машины и проследовать на пост. Как позже выяснилось, ООНовских офицеров обвинили в том, что они, якобы, привезли абхазских шпионов. Несколько часов Доминику пришлось убеждать их, что абхазы приехали с целью благородной.
Мост и дорога нужны всем: и офицерам ООН, и русским миротворцам, и абхазским милиционерам, и сванским. Нелегко было их убедить. В конце концов, они поверили Доминику (ему трудно было не поверить). Да и начальник милиции оказался человеком адекватным. Звали его Нугзар. Нас продержали в заложниках всего несколько часов, а не суток, как это бывало с другими патрулями. При этом накормили, напоили, только спать не уложили. Вот тогда мы и подружились с Нугзаром.
Он сопровождал нас каждый раз, когда мы поднимались в Кодори. Проблем больше не было. Нет, они, конечно, были, но другого характера. Как-то раз мы забрались так высоко, что казалось, только на лошади можно проехать. Но за рулем был Доминик, поэтому мне не было страшно. Дорога (если это можно было назвать дорогой) была такой узкой, что проехать могла только одна машина. И если навстречу попалась другая машина (хотя какая там машина!), разъехаться было бы невозможно. С правой стороны – отвесные скалы, с левой – обрыв с бушующей внизу горной речкой. Вдруг водитель машины, которая ехала за нами, закричал по рации: «Pan! Pan!». Это было предупреждение о том, что произошло что-то неожиданное. Офицер сообщил, что дорогу им преградил человек. Он машет руками и кричит. Доминик ответил, что мы подъедем к ним задним ходом. Дело это было не легкое. На одном из поворотов машина съехала задним колесом в обрыв. К счастью, на склоне обрыва росли деревья. За них-то она и зацепилась.
Очень осторожно, словно из люка танка, мы выбрались из машины. И помчались на помощь нашим. Оказывается, житель одной из ближайших деревень, увидев необычную машину (если он вообще видел машину!), захотел пообщаться с незнакомцами. Вот он и стал махать руками, чтобы остановить их. В той машине переводчика не было. Офицеры не могли понять, чего хочет этот человек. Тут подбежали мы, и все выяснилось. Свана угостили сигаретами и рассказали, что с нами случилось. Мужчина был так счастлив встрече с новыми людьми, что готов был сам вытащить машину! Доминик вежливо охладил его пыл и попросил принести несколько веревок. Нугзар вместе с нашим новым знакомым отправился в деревню, а мы остались ждать…
Автор: Сара Ванская